[sociofandom]

Т1-26. Два конфликтера работают вместе (возможно, напарники), ссориться им нельзя, ибо работа для обоих важна и требует максимальной отдачи. Попытки найти общий язык и объяснить другому, чего делать не надо. (Например, "так, а теперь все то же самое, но в два раза тише" от болевого ЧЭ-тичника). Весь остальной социон, который ходит мимо их кабинета во время "серьезных разговоров" на цыпочках и втихую хихикает над этими двоими, будет большим плюсом.

@темы: Выполненные заявки, 1-ый тур

Comments

[Гость]

Драйзер, Дон, на фоне Бальзак, Максим, массовка.
Часть 1 (предполагаются, если кого заинтересует, 2 части)

читать

***

Тентовая конструкция садового зонта скрипела под шумным ветром с почти живым надрывом. С неба мелко моросил неприятный дождь, хлещущий по лицам собравшихся под широким зонтом. Это живописное место в пригороде стало сегодняшней ночью местом происшествия двойного убийства: миссис и мистер Хейкс, потомственные фермеры, зарезаны в собственном зимнем саду.
Их обнаружила пожилая домохозяйка, живущая по соседству. Одетая в драный халат и домашние тапочки, одолеваемая ознобом, она рыдала все утро и ничего не могла объяснить полиции.
Драйзер взял у фельдшера полотенце и накинул на ее плечи. Он постарался говорить как можно мягче.
- Миссис Петерсон, как именно вы обнаружили тела?
Блеснула молния, небо вновь громыхнуло, старуха вздрогнула и бросила взгляд вверх. Драйзер постарался не раздражаться. Он слышал, как за спиной бродит дежурный и ребята из его штата, доносились щелчки фотоаппарта. Все эти детали отвлекали пожилую соседку, испытавшую ночью слишком сильный шок.
- Я... я услышала крики, подумала, что кто-нибудь наступил в капкан для лисиц... их тут уйма... и... - миссис Петерсон задыхалась невнятными обрывками слов до тех пор, пока рыдания не скрючили ее в болезненно-сутулую воющую фигуру.
Драйзер слегка сдавил ее плечо и поднялся. Обернувшись, он сощурился от вспышки фотоаппарата и поискал взглядом Дона.
Парень стоял на одном колене около тела мистера Хейкса, склонившись к нему, в зубах зажата ручка, руки в резиновых перчатках проделывают какие-то незаметные махинации под окровавленным пиджаком на трупе.
На шее висит фотоаппарат.
- Сколько раз я говорил, что это не твоя работа? - Драйзер не пытался скрыть раздражения, которого накопилось уже слишком много. Чертова гроза, чертовы убийства посреди мирных февральских ночей. Он не поспал сегодня и четырех часов.
- Ты еще мне расскажи о моей работе, - невнятно ответил Дон, сосредоточенный на трупе.
Максим и Бальзак за спиной Драйзера выразительно переглянулись. Он не видел, но очень хорошо чувствовал. Весь отдел обожает эту мыльную оперу на двоих, чтоб им всем пусто было.
Обычно никто не верил, что Дон - такой же детектив полиции, как и Драйзер. Его принимали за фотографа, судмедэксперта, помощника или журналиста. В свои двадцать восемь он выглядел от силы на двадцать. Высокий, худощавый, с длинноватыми светлыми волосами, выглядывающими из-под его цветастых бини. Драйзер старше его на пять лет, но всем кажется, что на десять. Он цапается с Доном за дресс-код каждый чертов день, но ничего, кроме сужения цветовой гаммы одежды, до сих пор так и не добился. Это донимает его: ему просто не хочется, чтобы их с Доном видели рядом. У всего департамента глаза на лоб лезут, когда Дон, этот долговязый хиппи, открывает рот и рапортует сухо и лаконично, словно читает по бумаге. Он прекрасный детектив, был бы еще человеком нормальным...
- Сэр, нужна помощь? - спросил Бальзак. Судмедэксперт. Скромно стоявший в стороне, пока детектив отдела убийств делал его работу.
Но Дон перекладывал в пакетик что-то, вытащенное из пиджака трупа, осматривал его беглым взглядом и явно не слышал ничего, не относящегося к сути дела.
- Пять минут, и вы приступите к работе, - устало ответил за него Драйзер, глянув через плечо. Бальзак доброжелательно кивнул.

Спустя пять минут Дон поднялся, застегнул пакет и подошел к Драйзеру.
- Пуля, - сказал он, - соседка недоговаривает.
- Нашел пулю? - не поверил ушам Драйзер. Труп был осмотрен полицейскими и врачами до них - обнаружены множественные колото-резаные, но никаких огнестрельных. - Но по их отчету никаких пуль.
- Она застряла внутри ребра, - пояснил Дон, чуть поежился и понизил голос: - я там пошарил пинцетом, пуля, вообще-то, на самой поверхности. Не знаю, как они проглядели. Ребро я, правда, доломал, но, надеюсь, мужик не слишком обидится.
- Господи, Дон... - Драйзер бессильно потер зажмуренные глаза.
- Так вот: сначала по нему пальнули из малого калибра. С глушителем, точнее не скажу. Стреляли с большого расстояния, пуля застряла, он потерял сознание, но не погиб. Жена закричала - это то, что слышала соседка. В этот момент наш маньяк зарезал мужа, потом догнал жену.
- Догнал? - Драйзер слегка нахмурился. - Они лежат вместе, в огромной луже крови. Не похоже, чтобы она сама сюда дошла после того, как на нее напали.
- Она и не дошла. Маньяк, скорее всего, вон там, у ивы, нанес ей один удар - наверное, в горло, крови был фонтан, - и перетащил сюда сам. Здесь нанес еще несколько ударов. Вон, видишь мутный след, от ивы тянется?
Драйзер проследил по его указанию. Пришлось отойти и наклониться, чтобы рассмотреть на хлюпающей от дождя земле кровавые разводы.
Пока он высматривал их, Дона уже след простыл. Драйзер только и понял, куда он делся, по усилившимся рыданиям миссис Петерсон.
- ...что-нибудь кроме крика?.. - доносился мягкий голос Дона. - Его застрелили в паре метров от вашего участка. Вы должны были слышать.
- Я не... не...
- Спите в берушах? Сигнализация в доме стоит? Если нет, рекомендую обзавестись. Или не затыкать ночами уши, в таком захолустье можете пропустить много интересного. Убийство, например.
Драйзер больно сжал его предплечье и поволок в сторону. Дон выдернул руку и, повернувшись лицом, уставился на него с самой ненавистной Драйзеру улыбкой: полной усталости и холода.
- Так ты из нее слова не вытянешь, - Драйзер тоже улыбался, с толикой сочувствия, - ты неплохо орудуешь пинцетом, но такт тебя явно не волнует.
- На это нет времени. "Скорая" собирается отъезжать.
- По-твоему, эти идиотские замечания успокоят ее и помогут заговорить?
- По-твоему, я хочу ее успокоить? Психолог успокоит, нам нужна информация, - Дон отодвинул Драйзера с пути и пошел к женщине. Драйзер, подавляя желание нагнать и разок врезать, с бессменной улыбкой последовал за ним.
- Я сам допрошу ее, - негромко сообщил Драйзер. - От тебя толку мало.
- О, пожалуйста. Только допрашивай, а не утирай ей сопли.
Драйзер проигнорировал колкость и подошел к врачебной машине. Пожилая женщина, укутанная в полотенце, подняла на него больные запуганные глаза.
- Вы слышали выстрел, миссис Петерсон? Голоса? - спросил Драйзер предельно четко.
- Я... не знаю, слышала крик... эти лисьи капканы... я думала... так испугалась...
- Не мямлите. Дайте четкий ответ на вопрос: да или нет!
Миссис Петерсон всхлипнула и уткнулась взглядом в землю. Драйзер подавил желание нервно сглотнуть.
- Я... кажется, да, я слышала что-то похожее на выстрел... - с запинками ответила женщина. - Или это была гроза... но никаких голосов, нет, только этот ужасный крик...
- Спасибо, - Драйзер с облегчением понизил голос, выпрямился. - Вы нам помогли. Оправляйтесь.

- Можешь ведь, - одобрил Дон, когда Драйзер подошел к нему, мрачный и бледный, - прям громовержец. Я бы не смог.
- Ты только хамить можешь, - хмыкнул Драйзер, доставая чуть промокшую пачку сигарет и зажигалку.
- Ну не скажи, я разносторонний, - Дон потянулся и глубоко вздохнул. - Дашь сигаретку?
- Нет.
- Жмот и скотина.
- Ты не куришь. Вот и не кури.
- Заботливый жмот и скотина.
- Уйди с глаз долой, осточертел.
Дон, хрипло посмеиваясь, пошел к машине. Драйзер встретил Максима и Бальзака, выслушал краткие отчеты. Они предполагали, что убийц было, как минимум, двое: нападение заняло всего несколько минут, нанести такое количество ран жертвам один человек смог бы вряд ли. Дон открыл дверцу машины и громко парировал:
- Он был один, ребята.
- Поясни, - попросил Максим.
- Кто-то стреляет в старика. Старик падает, но не умирает, убийца фокусируется на нем, подходит, наносит пару контрольных. В это время старушка убегает. Во-он к той иве. Как думаете, будь нападающих несколько, разве они дали бы ей отбежать так далеко?
- Нет, - согласился Бальзак, - он и вправду был один. Потому догнал только там, и приволок обратно.
- Довольно бодро он их отделал, а? - продолжил Дон, - похоже, молодой. От двадцати до тридцати, я бы сказал. С поехавшей крышей.
- Ну, это мы еще установим, - отрезал Драйзер, подойдя к машине с той стороны, где сидел, свесив ноги, Дон. - Не беги впереди поезда.
Дон уставился на него снизу вверх. Большими голубыми глазами. Драйзер заметил, что синяки под ними залегли такие, будто парень не спал дня три, но решил ничего не говорить на этот счет.
- Подвинься, - сказал Драйзер, и Дон подвинулся вглубь салона.

***

[G. Addams]

(предполагаются, если кого заинтересует, 2 части)

Очень интересует)

Автор, вы мне утро сделали, текст прекрасен совершенно) Я сначала хотел начать цитировать, но получилось бы уж больно много.
Огрызания, трупы, судмедэксперты... всё как я люблю Очень вкусно и интригует, обязательно продолжайте. Пожалуйста)

не заказчик

[Гость]

Заказчик прыгает на одной ножке вне себя от восторга) Какой офигенный Донче, Драйзер прекрасный. И через колкости и непонятки видно уважение друг к другу и даже забота. Просто прекрасно.
Очень жду вторую часть)

[Йоонст.]

Да, все ждем продолжения, прямо-таки в нетерпении, автор!

[Гость]

Очень понравилось, автор, продолжайте, пожалуйста *-*

[Властелин Ничего]

это шикарно! продолжайте!

[40 грамм]

очень нравится! вхарактерный живой текст, затягивает. Драй чудесен в своей строгости, Дон - слов нет, как хорош. жду продолжения!
мимоЕсь.

[Blancheflake]

мимоДрайзер
Очень интересно, что же будет дальше. Продолжайте, автор, не томите Наметился хороший конфликт.

[Гость]

Всем огромное спасибо. Неожиданно и очень приятно.

Часть 2. Их будет все-таки 3, автор раскурил траву и написал совсем другую историю.
Предупреждаю: реально очень унесло. простите, заказчик, я пойму, если вы решите высказать недовольство. даже если матом. мне просто в кайф было это писать.

***

читать

В кабинете стояла звенящая, давящая тишина, рушимая только регулярно падающей на аппарат трубкой. Драйзер набирал и сбрасывал номера единственных родственников четы Хейкс. Они не то вымерли, не то подозревали, что им что-то грозит, и дали деру далеко на север. Или на юг. Драйзер собрался уже набрать Максима и отдать эту работу ему - тот, уж наверняка, трусливую фермерскую родню из-под земли достанет, - но отчетливо ощутил, как потемнело в глазах, стоило ему подняться. О проблемах с шеей он предпочитал даже не думать, просто иногда запивал боль анальгетиками. Проглотив очередную таблетку, он решил, что за пять минут на кофе обстоятельства не изменятся.
Когда он уже вдыхал аромат корицы и чувствовал ладонью тепло кружки, в кабинет вошел Дон. Драйзер стоял спиной к нему, но сомнений у него не возникло: он услышал голос напарника, когда тот еще шел по коридору, отмахиваясь от подчиненных невнятными "потом" и "я зайду".
Драйзер подавил вздох и взял с полки вторую кружку.
- Припер данные с камер на кольцевом шоссе, - сказал Дон, припечатывая стол растрепанной кипой бумаг. - Машин не было, людей не видно, только пару раз лесные зверушки по дороге пробегали. Как там статистика, вооруженные олени часто нападают на фермеров?
Драйзер вежливо улыбнулся.
- Дальше, по пуле. Калибр три миллиметра, думаю, это была какая-то мелкая хреновина, вроде "Колибри". Судя по слабости выстрела с большого расстояния, так и есть. Откидываем вариант, что парень военный или как-то связан с оружием - такое покупают только для того, чтобы носить незаконно. Ну или в коллекцию. Хотя для коллекции так себе образец.
Драйзер поставил на его стол чашку благоухающего американо. Сам он не пил такой - приторная некрепкая дрянь - но давно заметил, что Дон другой не допивает, всякий раз оставляя ополовиненную чашку на столе.
- На пуле отпечатков не нашли, - сказал Дон, машинально обхватывая горячую кружку покрасневшими с холода руками. - Но на лицах трупов есть следы ладоней в резиновых перчатках.
- Ты все еще уверен, что он был один?
- Все на это указывает, и соседка не слышала голосов. Но то, как он залихватски расправился с ними за пару минут... я бы искал парня от двадцати до тридцати с нарушениями в психике.
- Ты свои предположения берешь с потолка, - заметил Драйзер, глотнув кофе. - Давай дождемся объявления родни.
- А их нет? - спросил Дон. - Их нет, а ты мне не сказал? Не бросился звонить, и вообще?
Драйзер раздраженно передернул плечами:
- Только что вызванивал их по единственным двум номерам. Двое сыновей, один женат, другой какой-то несостоявшийся писака помоечных статей. У женатого на городском номере автоответчик, сообщающий, что никого нет дома, и предлагающий не скучать.
Дон смотрел на него как-то ошарашенно и отвлеченно, как всегда, когда начинал думать быстрее, чем дослушивал реплики до конца. Драйзер понял, что сейчас начнется мозговой штурм, глубоко вдохнул и попытался мысленно отправиться в приятное место. На какой-нибудь летний пляж, куда не пускают бледных блондинов в шапках-бини.
- Какие ближайшие к поселку больницы? - спросил Дон.
- К чему ты?
- Какие там больницы?
- Я не знаю, там только поликлиника, занимающая один этаж под общежитием.
- В диапазоне тридцати километров должно быть что-нибудь еще. Съезжу проверю.
- Я тебе съезжу, посреди дежурства. Что ты удумал?
- У меня просто охеренная идея.
Драйзер прижал ладони к лицу и провел так, словно собирался стащить кожу с черепа. Эта фраза иногда снилась ему ночами.
- Я сейчас пойду к Максиму и дам ему координаты родни Хейксов, - недобро сказал Драйзер, поднимаясь, - а ты сиди и пей свой хренов американо. Узнаю, что смотался - добьюсь твоего отстранения.
- На каком это основании? - сощурился Дон, наконец, выныривая из внутричерепной вселенной Конан Дойла.
- Ты - ходячее основание, - Драйзер повел рукой, пытаясь обозначить желтые ботинки Дона, комфортно лежащие на столе вместе с ногами, его красную дутую куртку на вешалке, с которой насыпало снега, его растрескавшиеся сухие губы - и от всего этого в глазах рябило так, что хотелось отвернуться.
- Зато ты красавчик, каких поискать, - съязвил Дон, - вот посиди тут, отдохни, посмотри какое-нибудь унылое телешоу для домохозяек. А я пока спасу мир от маньяков.
- Каким, черт дери, образом?
- Проверю одну теорию.
- Ты в убойном отделе работаешь, а не в научно-исследовательском центре. Говорю: никуда не уходи, сиди на телефоне, и убери ноги с чертова стола! - сорвался Драйзер, собственноручно смахивая длинные ноги Дона с дубовой столешницы, и стремительно пошел к двери.
- Я вложил в твою сумку упаковку валерьнки, выпей, детка! - догнал его голос Дона после хлопка двери.
В приемной после такого шоу, естественно, никто не скучал. Есенин за секретарским столом украдкой поглядывал на Драйзера с любопытством десятилетнего пацана, обнаружившего целующуюся пару. Гексли покашливала в кулак и делала вид, что они с Гюго не шептались и не хихикали пару секунд назад о том, что творится за стеной. Драйзер почувствовал, как эти взгляды накаляют его, точно кусок стали, и рявкнул:
- Работать! Не в цирк пришли!
Все трое разом уткнулись в свои дела, Гексли аж подпрыгнула на стуле - терпеливый шеф редко на них так срывался. В кармане Драйзера звякнул смартфон, он достал его и прочел: "спасибо за мой хренов американо". Драйзер тяжело прошагал мимо подчиненных и, выйдя в коридор, ослабил узел галстука.

***

Областная больница в десяти километрах от поселка Китлинг была ближайшей к месту происшествия. Она охватывала сразу несколько крупных поселков и была забита до предела: уже в холле чувствовался запах хлорированного постельного белья и протекающих санузлов, сновали по делам раздраженные посетители в верхней одежде, больные в пижамах, вымуштрованные и усталые врачи и медсестры.
Дон бегло поднялся на третий этаж - в неврологию. Очереди в регистратуре, к счастью, не оказалось, он приложил к стеклу удостоверение и попросил рассказать, не происходило ли у них в последнее время случаев побега или внеплановой выписки каких-нибудь шизофреников в ремиссии.
Его предположение действительно было взято «с потолка». Дон подумывал, что занимается пустой тратой времени, но, с другой стороны, это продуктивнее, чем торчать в четырех стенах и заниматься макулатурой. Хотя, к черту, ни хрена это не продуктивнее. Он просто ненавидел бумажную работу.
Ему рассказали о трех случаях за два месяца. Девочка с СДВГ слезла по трубе со второго этажа - к вечеру ее заперли обратно (бесчеловечные ироды), и двое мужчин, отказавшихся от лечения под собственную расписку. Шизофреник лет пятидесяти - как отметила врач, за ним есть, кому наблюдать, и с этой болезнью и диабетом он не проживет и двух лет, так что заведующий милосердно подписал расписку. И парень двадцати шести лет, с обсессивным расстройством и парой сопутствующих болезней, названия которых Дон на слух толком не разобрал. О нем врачи говорили сухо и предельно кратко: поступил с психозом, лежал два месяца, исправно принимал лекарства, психоз перешел в ремиссию. Написал заявление, ушел. Когда Дон затребовал координаты, ему объяснили про врачебную тайну и навешали с полкило отборной лапши. В ответ Дон забросал их сложными полицейскими терминами насчет того, что бывает за отказ от дачи показаний и помощи следствию. Тучные сварливые сестры переглядывались и шептались пару минут, пока он подпирал стенку, а потом принесли ему карту больного. Они косо и неодобрительно поглядывали на Дона снизу вверх, тот сделал пару снимков, улыбнулся, поблагодарил их и пошел на выход.

[Гость]

Барри Томпсон проживал с матерью в пяти километрах отсюда. Завидев у двора своего дома полицейский внедорожник, испуганная миссис Томпсон выбежала на крыльцо, поспешно запахиваясь в серый шерстяной платок. Ей было чуть за пятьдесят, но выглядела она лет на десять старше. Грязная асфальтовая седина, плотная сетка морщин, вечно-взволнованное выражение обрюзгшего старческого лица.
Выбравшись из машины, Дон представился, и женщина оборвала его на полуслове:
- Что там стряслось? Что стряслось с Барри, детектив?
Неплохое начало. Дон подумал, как бы тут правильнее подать ситуацию, чтобы не напугать ее и не заставить принять защитную позицию, в которой, естественно, она не даст никаких внятных показаний. Дон глянул через плечо, на миг по привычке надеясь подозвать Драйзера - в таких вопросах напарник понимает куда лучше. Но Драйзер сейчас, наверное, занимается бумагами. Его это успокаивает, и он не волнуется о том, куда подевался Дон.
- Ничего страшного с ним пока не произошло, - подбирая слова, осторожно произнес Дон. - Вы знаете, где он?
- Нет, - миссис Томпсон прижала к задрожавшим губам край своего платка. - Я не видела его два дня... целых два дня - ни звоночка, он никогда так не поступал со своей старой матерью, я не знаю, что и думать. Детектив, скажите, что с ним? Где мой мальчик?!
Дон стиснул зубы, чтобы не срываться на привычную резкость. Драйзер сейчас уже незаметно отстранил бы его и взял разговор на себя. Приятно, располагающе улыбаясь, заставляя людей излагать понятно и уважительно. Дон не умел так. Его улыбка всегда выходила кривой, в один угол губ, людям она казалась холодной. Дон не умел играть никаких ролей.
- Мы занимаемся его поисками. Если бы вы могли рассказать мне, когда в последний раз видели его и при каких обстоятельствах он ушел, это бы очень помогло.
Миссис Томпсон кивнула и смачно всхлипнула, по-прежнему тревожно пряча лицо.
- Прошу вас, детектив, зайдите в дом. Я расскажу все, что знаю, только найдите моего сыночка...

***

- Немыслимо, - пробормотал Драйзер, в очередной раз сбрасывая вызов после череды гудков. - Я же его убью нахрен.
- Не кипятись, - мягко сказал Есенин, - Дон хотел проверить какую-то теорию насчет вчерашнего маньяка. Сказал, будет через два часа.
- А я сказал ему, чтобы никаких двух часов. Помимо главного приоритета у нас еще стопка дел с уличными потасовками и вандализмом. Черт подери, за что мне эта головная боль? Я не сам выбирал напарника.
- А по-моему, вдвоем вы работаете очень продуктивно, - заметил секретарь. - Ну, может, не очень ладите, потому что оба сильные профессионалы, но это поправимо! Вы еще только год рядом.
- Ну да. Год жизни коту под хвост.
Есенин покачал головой и вздохнул. Он понимал, что Драйзер сейчас злился, а когда он злился, было бесполезно как приводить ему аргументы, так и пытаться задобрить и смягчить.
Драйзер закрылся у себя, велев не беспокоить его, пока он занимается бумагами, и это было мрачным знаком. Его плохое настроение распространялось аурой по всему отделу. Гексли уныло пилила ноготь мизинца, Гюго пила кофе и составляла отчет, Есенин, в основном, отвечал на звонки вышестоящих. Каждому из них в душу закралось недоброе предчувствие.

***

Дон вспомнил про смартфон, только когда сел в машину. Тот лежал на соседнем сидении и время от времени подмигивал, сообщая о пропущенных. Дон понял, что попал, увидев шесть звонков от Драйзера. Черт подери, мог бы и не названивать, начальник хренов. Дон быстро набрал ему смс: "только что поел домашних пирогов с мамашей нашего маньяка. она хорошо готовит, а он 26-летний психопат. и кто теперь молодец?" Он оставил адрес и полное имя подозреваемого.
Барри Джордж Томпсон ушел из дома пять дней назад, по словам матери, в крайне взвинченном состоянии. Она знала о его проблемах с головой лучше других, но даже для нее это было потрясением: Барри ходил по дому, ища топор, чтобы зарубить свинью (свиней они не держали). Плачущая миссис Томпсон ходила за ним по пятам, стеная и умоляя своего "сыночка" успокоиться и прийти в себя. Барри отмахивался от нее, и один раз толкнул так, что она упала и ударилась затылком о ножку стола.
Миссис Томпсон потеряла сознание и не видела, как уходит Барри, но после обнаружила пропажу двух кухонных ножей. Пистолетов, сказала она, в этом доме и в помине не было. С этим Дон решил разобраться позже.
За час он объездил ближайшие смотровые будки на железнодорожных путях и подал запрос в местный полицейский участок. Человека, напоминающего Барри Томпсона, видел утром кладбищенский сторож неподалеку от Китлинга. Дон понял, что без машины и здравого рассудка убийца не мог уйти далеко.

Выруливая на кочковатую дорогу вдоль лесополосы, Дон вдруг подумал, что не спал уже три ночи. Он подумал об этом в тот момент, когда перед лобовым мелькнула человеческая фигура, и он машинально, не отдавая себе отчета в своих движениях, резко вывернул руль и ударил по тормозам, двигатель взревел, и машину отнесло к первым высоким деревьям. В одно из них внедорожник влетел, что, с одной стороны, спасло его от падения в канаву, и с другой, расхреначило передний бампер и стекло подчистую.
Здоровенная подушка безопасности не дала Дону приложиться грудью о руль и сломать шею, но, по ощущениям, плечо он вывихнул. Матерясь, он выдернул и отбросил ключ. Человек, который секунды назад вырос посреди дороги и стоял так неподвижно, словно мечтал быть сбитым, уже обегал машину кругом. Дон пытался рассмотреть его в зеркало заднего вида, но в глазах двоилось так, что он видел только хоровод из сраных деревьев, фонарей и битого стекла.
А потом его начали вытаскивать из машины. И по тому, насколько нервными были эти движения, и какой силой сопровождались, а заодно и по полному молчанию, Дон понял, что, по ходу, ему крышка.
- Эй, стой, стой, парень, - тщетно попытался он, когда его вытащили и приложили спиной о дверцу машины, повалив на нее. Дон понял, что стоять толком не может, да и язык еле ворочается. Но Барри Томпсон заботливо держал его обеими руками, нещадно упираясь в вывихнутое плечо. И смотрел - ошарашенным, испуганным взглядом "базедовых"глаз, похожих на глаза бешеной собаки.
- Успокойся, - хрипло выдохнул Дон, - я не увидел тебя. Просто не увидел, здесь темно, как у негра в жопе, ясно? Можешь считать, что в оплату морального ущерба тебе досталась моя рука. Я ее ни хрена не чувствую.
Барри сверлил его ошалелым взглядом, а Дон скосил глаза вниз и увидел в его руке столовый нож.
- Да ладно, - прошептал он. Ноги онемели, а сердце забилось, точно у загнанного зверя.
Барри смотрел на него абсолютно невменяемыми, налитыми кровью глазами, а Дон в кармане, осторожно, максимально незаметно набирал номер окровавленной рукой.
- Ты понимаешь, что я говорю? - четко спросил он. Барри не отвечал. Не меняя интонации и не отрывая от него глаз, Дон продолжил: - Тео, я на двадцать второй по кольцевой. На повороте около двести седьмого дома, увидишь лес и мою разбитую тачку. Если успеешь - возьмешь маньяка на горячем. Советую успеть, я точно не возьму. Истекаю кровью от нетерпения.
Барри смотрел на него, но будто ничего не слышал. Дон тоже слабо понимал, что несет. Барри сощурился, перехватил его руку и отправил смартфон в красивый полет к заснеженным деревьям.

***

Ровно спустя два часа после ухода Дона дверь детективов распахнулась так, словно Драйзер вышиб ее ногой. Сам он тут же вышел из кабинета, на ходу накидывая пальто, и отчеканил:
- Наряд и скорую на двадцать вторую по кольцевой, дом двести семь. Максима и Штирлица - со мной. Быстро!
- Что стряслось? - все в приемной засуетились, Есенин снял трубку и стал быстро набирать номер.
- Наш идиот попался к китлингскому маньяку.
- Что? Дон его нашел?!
- Не знаю, кто кого нашел, выполняйте приказ, если не хотите скидываться на похороны.
Драйзер сел в машину один, отказавшись от компании Максима. Ему сейчас очень, очень не нужны были посторонние люди рядом. Бьющие от него незримые разряды электричества заняли все четыре места в машине. Он не мог бы, конечно, определить пульс, не касаясь запястья, но ему казалось, что этот грохот в ушах заглушает даже рев двигателя.
Он с трудом понимал, почему настолько переполошился, узнав, что жизнь белобрысого идиота оказалась в его руках. Он был на войне, ему приходилось вытаскивать людей из горящих зданий и видеть, как друзья оказываются на линии огня. Ему вдруг показалось, что вокруг снова все заволочено дымом, гремят разрывные снаряды, сброшенные авиацией.
Драйзер чуть встряхнул головой и сквозь зубы выматерился. Они с Доном даже не пьют вместе пиво по пятницам. Он вообще не знает, с кем Дон пьет пиво. Чем и кем живет. Драйзер не интересовали никакие подробности его жизни, не относящиеся к работе.
Хотя он и знал, что у Дона бессонница. И пытался оставлять его за сидячей работой, чтобы, упаси кто-то там, не случилось такого дерьма. Драйзер знал, какой Дон предпочитает кофе, и что он постоянно забывает перчатки. Все это смешалось в голове в какую-то цветастую бессмысленную кашу. Он лишь вышел на мысль, что, возможно, он знал об этом парне больше деталей, чем о большинстве своих друзей. И если это что и значит... разве что то, что стоит прибавить скорости.

***

[G. Addams]

Автор, милый, это совершенно прекрасно
У вас очень живые персонажи, сдобренные деталями, приятный язык, который легко воспринимается, и отлично переданное в тексте напряжение - что в офисе, что в конце. Продолжайте, пожалуйста)

[Властелин Ничего]

Шикарно! лично для меня это претендует на звание одного из лучших фанфиков по соционике)))
Ждем проды))

[Blancheflake]

Ничего лучше про конфликтёров не читала. Великолепно, автор.

[Гость]

Мне очень нравится. Захватывающе и хорошо написано. Герои - роскошные. Эмоции тоже отлично показаны. Очень жду продолжения.

[Гость]

Заказчик не любит детективы и околокриминальное. И вообще в части, что касается сюжета, понял мало что. Но от персонажей просто пищит и подпрыгивает на стуле. Они такие живые и красивые - Драйзер и Дон, конечно, особенно, потому что на них обращен "объектив", они очень узнаваемы, - но и все остальные прекрасны, все! Я Гексли узнала и увидела с двух с половиной предложений, посвященных ей)
Автор, я горжусь, что моя заявка вдохновила вас на такое красивое и живое. Спасибо огромное.

[_Ир-Рианн_]

Очень понравилось!!)) Автор молодец!!! Ждём проды!..)))

[Гость]

Автор, это охренительно! Только я посетовала на анон-соционике, что годных ДоноДраев нет, и в последней надежде решила пройтись по фестам, и тут вы!

[Гость]

R. Angier, Властелин Ничего, Blancheflake, Поларис, Гости, спасибо вам за прочтение и теплые слова. Автор рад и счастлив, что вам нравится

Заказчик, вам большое спасибо за заявку. Она очень кстати попалась мне на глаза) каюсь, что от основной темы слегка унесло в дебри криминала и отношений, и очень радует, что вам все равно пришлось по душе.

Часть 3.

***

читать

Снег то и дело осыпался с верхушки надломанного дерева. Дон сидел на ледяной земле у машины, крови из него натекло, на глаз, с поллитра. Проведя примитивную диагностику путем ощупывания плеча, он понял, что глубоко внутри засел кусок лобового стекла. Вытащить - истечь кровью. Он пытался не терять сознания, а Барри сидел на коленях перед ним и тупо смотрел. Одной рукой он давил на травмированное плечо, другой сжимал нож, приставленный острием к шее Дона, так, что ему приходилось держать подбородок поднятым, и это требовало немалых усилий.
- Как тебя зовут? - спросил Дон, будто не знал. Будто ему хотелось потрепаться.
- Ты з-знаешь, - у Барри был грудной, низкий, сильно заикающийся голос.
- Ничего я не знаю, чувак, - в этот момент Дону вспоминались изрубленные трупы пожилой семейной пары. - Я просто патрулирую местность. Ничего я не знаю.
Он хорошо помнил, как касался вывернутых, уродливых ран от бесчисленных ударов ножом, покрывавших оба тела почти с головы до ног, и про себя удивлялся, насколько чокнутым должен быть человек, способный на такое зверство. Хотелось блевать. Хотелось повернуть время вспять и сбить этого ублюдка на полной скорости, так, чтобы он сделал сальто над машиной и нанизался на верхушку сосны.
Совсем не хотелось вести дипломатических разговоров. Зрение то и дело пропадало, словно кто-то вырубал в мире свет, и собственное тело казалось чужим и не подчиняющимся. Эта беспомощность злила и отбирала всякую надежду, злость и отчаянье путали мысли. Впервые за без малого тридцать лет он так отчетливо понял, что, в самом деле, ему хочется жить.
- Вранье, - сказал Барри, сильнее давя ножом, - ты был у м-моей матери.
- Да, - тихо ответил Дон. - Она обеспокоена тем, что ты исчез. Твоя мать просила меня отыскать тебя... надеялась, что я смогу помочь. И я смогу.
- Вранье, - сказал Барри.
Дон машинально перехватил за запястье его руку, резко толкнувшую нож. В голове не было ничего. Он мог бы убить этого человека, если бы хватило сил, если бы снег под ним не краснел так стремительно. Но говорить... он не знал, что. Высшие процессы его нервной системы сводились к поддержанию себя в сознании.
- Что я могу для тебя сделать?
Барри смотрел на него болезненным взглядом, полным тупой звериной тоски. Он неспешно, с все той же исполинской силой завалил Дона спиной на землю и навис сверху, придавив, точно гробовой плитой. Острие ножа застыло в сантиметрах от глаза. Дон почувствовал, как вновь забарабанило сердце, паника изнутри холодила его грудь. Его собственное желание жить удивляло его самого. Наверное, через час подобного мозгоебства он не будет так уверен.
- Никто из вас ничего не может для м-меня сделать, - тоскливо объяснил Барри, - вы все можете только с-сдохнуть.
Дон слегка кивнул и облизал обветренные губы.
- Я расскажу тебе одну историю, - вполголоса сказал Дон, - когда-то у меня была собака. Норвежская лайка по кличке Лу. Она сильно заболела в старости. Все просили меня усыпить ее, но я видел, что она хочет жить. Ей было плохо, но она все еще любила меня. Ей нравилась все та же еда. Я приходил с работы, а она встречала меня, каждый чертов день, виляя хвостом, как будто ее лечило мое присутствие. И она не пыталась сбежать из дома. Я решил, что не могу выбирать за Лу, жить ей или нет.
- Кто л-любит тебя? - заинтересованно спросил Барри.
- Студентки военной академии, - усмехнулся Дон. - И собака. Но она подохла пять лет назад.
- У тебя есть р-родня.
- Нет у меня никого. Хочешь обсудить мое трудное детство?
Барри смотрел в его голубые глаза и двигал приоткрытыми губами, как слабоумный. Дону на скулу уже с минуту капала его слюна.
- У тебя никого нет, - вынес Барри вердикт. Дон молчал. Барри вдруг скривился, как будто его раздирали слезы, перехватил нож и убрал лезвием волосы с лица Дона.

Тишину февральского леса пронзил звук выстрела.
Дон услышал двигатели машин пару минут назад. Они притормозили не меньше, чем в полутора сотне метров, оттуда копы двигались пешком, бесшумно, как на экзамене в учебке. Прогремел выстрел, и Дон резко повернул голову. Выпавший из руки Барри нож сильно оцарапал его щеку.
Стреляли из довольно небольшого калибра, поэтому голову Барри не разнесло на части, а просто пронзило в висках. Он завалился на Дона всем весом и забрызгал кровью его лицо. Дон подавился кашлем.
Барри с него стащили спустя считанные секунды, Дон поневоле проводил взглядом его все такое же ошарашенное лицо с выпученными тоскливыми глазами. Рядом с ним присели двое врачей, разрезали рубашку, осмотрели раны, переложили на носилки. Донеслись рыдания Гексли. Интересно, как ей удалось пробраться сюда...
Дон чувствовал, что вырубается, в голове не было связных мыслей. Только сильное чувство тошноты. Не физической, а скорее духовной. Блевать хотелось собственной памятью и душой.

Драйзер передал винтовку одному из убойщиков, дал несколько указаний относительно свежего трупа и пошел к носилкам. Гексли подумала, что весь сегодняшний день шеф шагает так, будто идет бить кому-то морду. Возможно, всякому, кто попадется под руку.
- Что с ним? - Драйзер обратился к одному из врачей.
- Без сознания. Кровопотеря, пара сломанных ребер, осколок в плече, - сухо ответил грузный бородатый мужчина со стетоскопом. - Будем переливать. Знаете, какая у него группа?
- Первая... первая отрицательная.
Врач кивнул и, залезая в салон микроавтобуса "скорой", оглянулся.
- Вы с нами или с ними? - он махнул в сторону второй машины, куда бригада погружала тело Томпсона.
Драйзер встретил взгляд Максима, перекладывавшего окровавленный нож в пакет. Максим кивнул.
- Проедусь, - сказал Драйзер, поднимаясь вслед за бородатым.

***

- Ты мог бы не стрелять на поражение.
- Ты мог бы не лезть в одиночку во все это говно.
- Ну, все обошлось. Меня спасла магия дружбы. Давай обнимемся.
- Знаешь, у меня нет слов. Никаких. Однажды ты себя угробишь.
- Да ладно. Ты не выносишь мое общество, а я избавил тебя от себя почти на целый рабочий день.
- На три часа, и это не стоило геморроя, на который ты меня обрек.
- Я тебя? Я тебе поймал отличного маньяка, мудило. Поймал на... себя. Детектив Драйзер получает овации и цветы от поклонниц!
- И три недели в одиночку в аврале убойки, пока долбанутый напарник прохлаждается на больничной кровати! Как мне выразить благодарность?
- Сгоняй за трюфелями.
- Массаж ног не хочешь?
- Хочу, но сперва трюфеля.
- Молодые люди, - вежливо произнесла медсестра, вошедшая в палату. Драйзер и Дон молча подняли на нее взгляды. - Простите, что прерываю. Нужно сделать перевязку.
- Я выйду, - Драйзер поднялся.
- Я тебя не стесняюсь, - сказал Дон. - Хотя, если ты стремаешься вида этих рубцов.
Драйзер сел.
По его выразительному взгляду Дон понял, что они еще не закончили.

На следующий день в его палату пришел весь убойный отдел. С тортом, цветами и письмами от поклонниц. Их пока было всего штук пятнадцать, но Гюго объяснила, что они еще не успели всем рассказать. Многим, но не всем. Не всему городу.
На работе почему-то сочли произошедшее героическим поступком самого Дона. Якобы он за день раскрыл дело, вышел на маньяка. Идеальная партнерская работа: Дон задержал убийцу, Драйзер его взял, у него хватило отваги стрелять на поражение, чтобы спасти жизнь напарника. Дон видел все несколько иначе. Ему стало скучно, он придумал, как развлечься. Ему крупно повезло, что выжил сам; он вынудил напарника совершить убийство. Лучше бы в аквапарк сходил.
- Ты гений, - сказал парень из следственного отдела. - Я хочу поставить тебе пиво, как только выйдешь.
- Можно сфотографироваться с тобой?
- Как ты это делаешь? Как находишь их без следов и зацепок?
Дон захотел постучать себя по голове, чтобы стряхнуть на них хотя бы долю тех давящих кислотных чувств, которые кипели внутри него. Он думал, что однажды споткнется о свою ногу, покорив греческий Афон и сняв крепление на самой вершине. На похоронах все будут делать вид, что просто проходили мимо.

Пока лежал в палате один, чувствуя, как отходит действие морфия и свежие швы пульсируют болью, Дон думал об этом дерьме и не мог отвлечься. Не мог выкинуть из головы мертвый взгляд Барри. Его последние слова, то, как он убрал нож. Он отказался от идеи убивать, это стало очевидно в последние секунды его жизни. Барри мог бы сейчас ходить по судам и ждать заключения. Драйзер мог не марать руки кровью снова впервые за десять лет.
Он думал, что теперь станет осмотрительнее. Он всегда будет следовать плану. Даже если это хреновый план, а его идеи кажутся ему такими замечательными, способными враз разрешить дело.
Такой темп невозможен без потерь. Реальность не успевает за ходом мысли Дона, и он должен подгонять под реальность мысль, а не наоборот. Иначе в следующий раз его напарник не успеет. Кто-то из них погибнет из-за этой безалаберности.
Он думал об этом, о Барри, о своей мертвой собаке, которая, как решил Барри, - все, что у него было. Плечо саднило болью, и в какой-то момент Дону захотелось усилить эту боль. Он осторожно сел, заставляя себя молчать, поднялся и сделал пару шагов. Потолок тут же рухнул куда-то вниз, Дон схватился за прикроватную тумбу и сшиб с нее одну из ваз. Случайно наступил на осколки. На шум прибежала медсестра, обхватила его за пояс, усадила на кровать, сварливо причитая. Дон отключился, как только голова коснулась подушки.

***

[Гость]

Снимая пальто, Драйзер поморщился от боли в шее. В последние два дня она не давала ему покоя, словно его организм пытался дать понять, что подобные стрессы однажды загонят его в могилу.
В квартире было темно, открытые окна впускали шум трассы шестью этажами ниже, но садящееся солнце было скрыто за плотной завесой туч. Драйзер щелкнул выключателем, и прихожую залил чуть дребезжащий изжелта-белый свет.
Последние два дня о себе давала знать не только шея. Он не мог заснуть, подавляемый бессмысленными тяжелыми мыслями. Почему-то ожило воспоминание о том, как в Ираке получил приказ стрелять по беженцам - в основном, раненые солдаты или совсем молодые пацаны, не понимающие, что происходит вокруг, брошенные в горячую точки, точно обезьянки с автоматами. Он чувствовал себя не солдатом, а наемным убийцей, и со временем убедился, что это было бы одно и то же, получай он деньги за службу. Он вспоминал, как увидел напарника на красном от крови, продавленном рифлеными шинами снегу. Первая мысль была - он мертв. Чертова сумасшедшая псина его убила. Драйзеру резко стало дурно, он дал приказ оцепить место, взял винтовку и пошел, фокусируясь на собственных шагах, цепляясь за движение, так же, как тогда. Вблизи увидел, что Дон жив, и, как только маньяк дернул рукой с ножом, Драйзер спустил курок. Он знал, что не заденет Дона - годы службы научили силой воли прекращать дрожь в руках и целиться со снайперской точностью, не медля и не сомневаясь в себе.

Он взял из бара коньяк, налил в стакан на два пальца и подошел к окну. Ему хотелось бы, чтобы можно было заставить Дона заниматься бумажной работой и не выходить из кабинета. Он из тех, кто нарывается, из любопытства заглядывает в пекло, не то считая себя неуязвимым, не то оценивая свою жизнь дешевле, чем удовлетворение идиотского интереса. Его азарт рос пропорционально росту опасности. Драйзеру хотелось бы добиться его увольнения. Статистика раскрытых дел пошла бы, наверное, к чертям, но он бы не рисковал получить на совесть смерть или инвалидность парня.

Правда, на его совести было бы то, что он больше не может уследить за Доном. Где он, что творит. Совместная работа дает иллюзию контроля.

Он выпил две стопки, но в сон так и не потянуло. Читал подвернувшуюся под руку книгу, толком не вникая в суть чтива, до трех часов ночи. И задремал прямо в кресле.

***

[Гость]

Драйзер приехал под вечер через два дня. Это показалось странным, Дон не ждал его, скажем, до следующей недели. Да и вообще не ждал. По законам их отношений Драйзер должен был навеки обозлиться на него и перевестись в другой участок, или вынудить уйти его.
Но Драйзер пришел, без торта, без цветов и писем, в деловой одежде и пальто, и Дон обрадовался этому больше, чем всему, что происходило с ним за эти два дня.
- Ты не представляешь, - сказал он, когда Драйзер закрывал за собой дверь, - каким дерьмом здесь кормят. Почему у нас тут не Берлин? В Берлине я бы полечился.
Драйзер глянул на тумбу - на ней стоял поднос с двумя тарелками. Жижа, напоминающая компромисс между супом и собачьей похлебкой, и неаппетитного вида котлета с разваренной гречкой. На этой же тумбе умещался прозрачный пакет с апельсинами и две вазы с цветами.
- Зато безвредно, - буркнул Драйзер, садясь в кресло у постели, - поешь.
- Ты трюфеля принес? - Дон улыбнулся, сцепляя руки за головой.
- Будешь должен, - ответил Драйзер, пряча пакет с конфетами и фруктами в ящик тумбы.
Дон чуть нахмурился. Он был бледным, с воспаленными глазами и еле заметной испариной на лбу. Похоже, у него просто не было аппетита.
- Мог бы не утруждаться. Я шутил.
- "Спасибо" будет достаточно.
- Спасибо.
- Не за что.
Дон чуть съехал на кровати, чтобы прилечь, выбрать хороший угол обзора и пялиться на Драйзера. Тот наблюдал за его возней, думая, что даже в пятьдесят в нем будет что-то от подростка.
- Вид такой, будто две ночи не спал, - заметил Дон.
- Спал.
- На третьи сутки перестаешь даже зевать. Мозг переходит в автономный режим. Не пытайся провести специалиста.
Драйзер подавил вздох и слегка пожал плечами. Ему действительно давно расхотелось спать. "Автономный режим" - фраза подходящая. Работа вытягивала из него последние силы, но он не давал себе расслабиться и показать кому-то, что дает слабину. А дома спать мешала зыбкая необжитая темнота и ворох собственных нервных воспоминаний.
В уютной тишине палаты, ощущая смутный запах хлорки, железа и свежих астр, под мягким светом энергосберегающих ламп он впервые почувствовал, как сильно клонит в сон.
- Взял бы отгул, - негромко предложил Дон. - Убойка не рухнет за один день. В таком состоянии ты только усугубишь.
- Ты только в таком состоянии и живешь, и на работу ходишь.
- Ну, это я. Если бы я высыпался, я бы сам себя заебал гиперактивностью. А так хоть усталость меня немного тормозит. С тобой иначе.
- Со всеми иначе, - не выдержал Драйзер, - люди обычно спят. И не занимаются херней, не ставят под удар свою жизнь ради каких-то идиотских идей и теорий.
- Эй, я не виноват, что мы столкнулись с Томпсоном, - Дон приподнял брови. - Идеи и теории - может быть, но я делал свою работу, как умею, ставить себя под удар не входило в мои планы. Так случилось, и точка.
- Ты виноват, - перебил Драйзер, - сидел бы и работал, как просят - не нарвался бы. Точка.
- И искали бы мы этого маньяка три года и три месяца.
- Да, искали бы. Как положено. И ты не рисковал бы головой и не валялся здесь.
- А Томпсон продолжал бы кромсать людей на оригами. Об этом не думал?
- Ищи другие способы проявить благородство. Я не хочу приезжать на место и видеть, как ты истекаешь кровью.
- Иногда мне хочется истечь кровью, чтобы убедиться, что я есть.
- Заткнись, - попросил Драйзер, - бесишь.
Дон фыркнул.
- Тем не менее, ты пришел. Принес конфет. Мне кажется, или ты за меня переживаешь?
- А как еще я могу на тебя реагировать? - искренне спросил Драйзер. - Тут только охреневать и пить валерьяну.
- Можно восхищаться, - Дон цокнул языком.
Драйзер посмотрел на него так, словно сейчас схватит за волосы и приложит о тумбу.
- Ладно, и без тебя полно фанатов, - с достоинством сказал Дон.

Он открыл коробку конфет и съел одну, и, как ни в чем не бывало, стал расспрашивать про работу. Понемногу включаясь в рассказ, Драйзер почувствовал недюжинное облегчение, когда затронул проблемы, беспокоившие его в последние дни. Рассказал об итогах дела Томпсона, про последний налет на музей с резней и двумя трупами, про собственные решения. Дон кивал, задавал вопросы, и, похоже, одобрял все его мысли. Это почему-то действовало успокаивающе.
Он стал наведываться в больницу каждые два дня, чтобы так же рассказать о делах, принести порцию яблок и йогурта, попререкаться и посидеть в кресле. Однажды они заговорили о семьях, Драйзер рассказал о своем разводе и о том, сколько нервов выжрал ему тот год. У Дона не было семьи - он не объяснял, где вырос, но, как понял Драйзер, рос без родителей. Эта тема явно была больной. Раньше казалось, что его ничего не может пронять, но он был серьезен и холоден, в кратких формулировках описывая свое прошлое.

К исходу трехнедельного пребывания Дона в больнице Драйзер поймал себя на мысли, что не прочь провести так еще хотя бы несколько дней. Он привык в полудреме слушать рассказы Дона, делиться в ответ своими мыслями и переживаниями. Этот парень был полной его противоположностью, и, возможно, именно поэтому говорить хотелось с ним, а не с кем-то из старых армейских друзей или родни. Эти люди смотрят на мир так же, как он сам, они не могут изменить его точку зрения. Дон видел все в кардинально ином свете. Это одновременно пугало и отталкивало, но и понемногу облегчало тяжесть собственного мировоззрения.

За пару дней до выписки Дон вышел на крыльцо больницы с пластиковым стаканом латте из кофейного аппарата на первом этаже. Он был одет в свободные штаны и безразмерный свитер с оленями, взъерошен и небрит, казался исхудавшим и мерзнущим. Но глаза его были уже вполне здоровыми.
- Ты все-таки делаешь самый крутой кофе. Начинаю это ценить, - сообщил Дон, когда Драйзер подошел со стороны автомобильной стоянки.
- Привет, - ответил тот.
Дон никогда не здоровался первым. Его нельзя было настигнуть внезапно, он всегда начинал разговор "с середины".
- Привет, - он обнял стакан руками и, делая глоток, покосился на Драйзера.
- Как плечо?
- Плечо как плечо.
- Ну и хорошо.
Они постояли несколько минут на крыльце, Драйзер покурил. Дон забросил стакан в урну, закрыв один глаз, чтобы прицелиться.
- За три недели ты отверг штук десять приглашений в бары и кафе, - сказал Драйзер, - мне каждый день приходят жалобы. Зазвездился?
Дон рассмеялся.
- Передай им, что я из нелюдимых гениев, - Драйзер фыркнул. Дон подумал и добавил: - Это просто странно. Я не знаю этих людей и не хочу обсуждать с ними собственный идиотизм.
- Теперь ты считаешь это идиотизмом?
- Всегда считал. Да ладно, я знаю, что ты прав на мой счет. И работа эта, возможно, не для меня. Но я плыву по течению, понимаешь, мне интересно, какие штуки выкинет судьба, если ее слегка подтолкнуть. Никому не нравится такое отношение к жизни, да и мне самому порой. И я могу расписаться на груди какой-нибудь красотки, конечно, если ей хочется автограф детектива, случайно ловящего маньяков. Но обсуждать это всерьез не могу ни с кем.
- Я все-таки попытаюсь, - Драйзер переступил с ноги на ногу и выдохнул дым в сторону. - Автограф мне твой, конечно, не сдался, но тут недалеко есть неплохой бар. На двадцать седьмой. Не люблю пиво, но там разливают отличное.
Дон уставился на него удивленными скептичными глазами.
- Да ладно. Зовешь меня выпить?
Драйзер вздохнул, молча глядя вдаль.
- Даже не знаю. Я как-то не одет для таких предложений, - Дон глянул на своих оленей. - Можно, я причешусь и надену галстук, и ты это повторишь?
- Хватит выкобеливаться. Завтра после работы.
- Хорошо. Как тут откажешь.
- Напиться не дам.
- Мне доктора разрешили.
- Не хочу иметь дело с тобой в пьяном состоянии.
- Ладно, папань, хотя ты много теряешь. Пьяный я очень добрый и молчаливый. Обычно просто сплю, мордой в салат.

Дон стоял рядом, непричесанный, без галстука, но с оленями, мартовский ветер сквозил по его свободной одежде и трепал волосы, и он улыбался так довольно, будто одержал какую-то моральную победу. Драйзер мысленно смирился с тем, что ему придется пережить эту кошмарную минуту. И еще годы совместной работы, перепалок, доводящих до ярости; запутанных убийств, запаха хлорки и астр в больничных палатах и давящей темноты квартиры, из которой ему точно будет, куда уйти.

Смириться оказалось удивительно легко.

***
конец

[Властелин Ничего]

Браво, автор, браво! Соционический фэндом давно ждал такой чудеснейшей работы по конфликтерам, по этим конфликтерам!
Пойду рекламировать в дневе
А вам цветы и обожание
если раскроетесь, я бы с удовольствием бы стала вашим пч Х)) таких людей нельзя терять Х)) если, конечно, днев открыт))

[G. Addams]

Автор, а свой тим не откроете?) А то мы как раз с конфликтёром вот угадать пытались)

[Гость]

R. Angier, а вы Дон или Драйзер? И как конфликтер отнесся к такой истории?

[Йоонст.]

R. Angier, а вы Дон или Драйзер? И как конфликтер отнесся к такой истории?

Я здесь, он Дон, я Драйзер) Я писал выше. Но с удовольствием бы расхреначил Дону лицо за такое

[40 грамм]

Автор, спасибо. Потрясающая работа

[chubchik]

Великолепно! Одна из лучших работ по соционическому фанфикшну. Браво! И Дон, и Драйзер живые и очень-очень классные. А еще классный сюжет, что здесь вообще редкость

[Ms. Ada]

А-а-автор, я ни черта не понимаю в соционической теме, но рассказ потрясающий, не оторваться! Спасибо!

[Danny Rivera]

Властелин Ничего, уруру, спасибо :3
мы с вами немного знакомы)

R. Angier, Дон, ЛВФЭ. хотя по соционике мнения расходятся)

Йоонст.,

с удовольствием бы расхреначил Дону лицо за такое

праведный гнев такой праведный. чуваку судьба отомстила, переломав ребра и хребет об дерево, пришел бро и сверху ввалил такая реакция малость нетимна ))

40 грамм, chubchik, Ms. Ada, спасибо вам большое и добра за такие отзывы

а.

[Йоонст.]

такая реакция малость нетимна ))

Очень тимна, даже не сомневайтесь.

[Danny Rivera]

Йоонст., значит, я знаю на удивление интеллигентных и уравновешенных Драев)