[sociofandom]

Т1-5. Тождики! Два тождика (любых), относящихся к разным поколениям\сословиям\культурам\субкультурам\и так далее, на выбор автора. Показать как культурный пласт накладывается на ТИМ, как они различаются, но в то же время информационный метаболизм у них одинаковый.

@темы: Выполненные заявки, 1-ый тур

Comments

[Гость]

Совсем обычная зарисовка, возможно не такая качественная, возможно не то, что хотел автор заявки. На свой страх и риск.

Исполнение 1\2.
Еще с детства Наполеон знал, что не бывает чего-то одинакового. И даже игрушки в магазинах всегда, словно, по-разному смотрели со стеклянного прилавка. У одного медведя ухо чуть больше, у второго глаз пришит кривовато, а третий словно перенял все эти качества у своих собратьев, но почему-то оказался самым симпатичным. И даже у любимой железной дороги, которая так завораживала Наполеона, что он мог смотреть на нее часами, были разные вагоны, что бы не говорили продавцы или мама. Они, по мнению Наполеона, мало что понимали в настоящих железных дорогах.
Зато на первый взгляд, все очень похожи. И те медведи из детства вместе с вагонами, а сейчас уже и люди. А потом ты, с этими весьма не подходящими для общества взглядами, находишь непохожего на остальных людей Бальзака, который каким-то образом вмешивается в твою жизнь, на первый взгляд, ничего не делая для этого. Его бы тоже можно было назвать правильным, если бы не едкая критика, можно было и добрым, если бы недоверчивость к людям так тесно не граничила бы с отсутствием той эмоциональности, которая была у Наполеона. Вообще Политик был доволен положением вещей: их отношения были весьма практичны и ненавязчивы, пожалуй, в большем Наполеон не смог бы признаться даже себе. Привыкший рассчитывать на себя, он не торопился, да и наличие ребенка от первого брака у Бальзака тормозило события.
Наполеон не мог себя назвать любителем детей, да возможно они относились к нему лучше, чем он этого заслуживал, но держаться от них он решил подальше, столько, сколько сможет. А Баль и не возмущался. Нет, конечно, это с первого взгляда. А потом в разговоре появлялась пауза, все более холодные взгляды и недомолвки. Нет, у Наполеона были, конечно, свои недостатки: он был резким, упрямым, часто не мог сдержать свои эмоции, но не был тем, кто расходится из-за проблем, даже не пробуя в них разобраться.
- Завтра я бы хотел устроить ужин, - отвлекаясь от телевизора, сообщил Наполеон Бальзаку, который устало переворачивал страницы какой-то книги, бездумно скользя по ним взглядом.
- Завтра я поздно освобождаюсь и мне нужно забрать сына, - даже не поднимая взгляда, ответил партнер.
И никаких прости, никаких перемен в графике. Упрямство и категоричность были присущи не только Политику.
- Я могу его забрать, - а вот теперь Бальзак поднял взгляд на своего дуала, разглядывая его, словно оценивая достоверность его слов. – А потом ты приедешь ко мне.
- Хорошо, - кивнул Критик и, усмехнулся уголком рта, будто такой реакции и ожидал.
Запретная тема сама собой выплыла наружу, но теперь, кажется, свернула с привычного направления.
* **
Наполеону было неловко задавать вопросы про сына, а когда он не знал, как подойти, то шел напролом, чтобы бравада, чувство совести и разум не успели опередить речь, да и чтобы, если доведется, краснеть хотя бы с ответами. Но Критик утром не отличался разговорчивостью. Он лишь поправил наспех завязанный галстук Политика и небрежно сообщил, что сын очень похож с Наполеоном, да и зовут их одинаково, а потом просто скрылся, нахально избежав допроса.
К теме разговора Наполеон вернулся только вечером, вымотанный и усталый, после окончания какого-то необычайно длинного в этот раз рабочего дня. Наполеон разглядывал в зеркале свое отражение, скептично измеряя, где он за этот день постарел на год, а где прихватил и все пять, и по всему выходило, что за день прошла, как минимум, целая жизнь, а главное, вот досада, все мимо. И тут ему пришло СМС. Баль предусмотрительно указал адрес и точное время, когда нужно было забрать ребенка из детского сада, а заодно прислал и фотографию, чтобы Наполеон не имел ни малейшего шанса спутать этого конкретного ребенка с другими детьми или с симпатичной воспитательницей.
Последняя, впрочем, лишь недоверчиво разглядывала Политика, пока тот не натянул маску добродушия и не перестал быть похожим на особо опасного преступника-рецидивиста или что там еще она успела надумать. Мальчик был симпатичным, похожим на отца и не капризным для ребенка своих лет. Не удивившись, но и не особо стесняясь еще чужого для себя человека, ребенок быстро собрал свои вещи, и вот уже через пять минут они стояли около машины.
- Наполеон, - мужчина представился и протянул руку, посчитав, что общение нужно начинать по взрослому, а взрослые все же представляются друг другу из вежливости, особенно при деловых отношениях.
- Нап, - будто с сомнением посмотрел на руку ребенок, но все же пожал ее, решив тоже действовать по-взрослому и не портить отношения.
А потом повисла неловкая пауза, которую так ненавидели они оба, несмотря разницу в возрасте и мировоззрении, и которая прошла только в машине.
- У тебя милый воспитатель, - нашел тему старший Наполеон. – Моя вечно была чем-то недовольна и ворчала, что я не умею делиться игрушками.
- А Вы? – отвлекаясь от вида из окна и рассматривая собеседника, спросил ребенок.
- Сбежал на третий день из садика, пока группа гуляла во дворе. А потом вечером меня нашли перепуганные и нервные родители, и тогда уже испугался я, - хмыкнул Нап.
- С папой такое не пройдет, - задумчиво сказал собеседник. – Боюсь, что испугаться не успею.
- Он так сильно наказывает тебя?
- Мой друг в садике сказал, что мой папа - вампир и может убивать взглядом. Но я в это не верю. Я видел, как на него попадало солнце и с ним ничего не стало, - быстро рассказал малыш. – Да и кровь он не пьет.
Взрослый лишь усмехнулся. Его партнер, конечно, иногда походил на нечисть, однако он, Наполеон, и сам сейчас не в лучшей форме, достаточно поймать взгляд в зеркале, а кровь и мясо младенцев они всегда были рады поменять на более кошерную пищу, но это ребенку знать было еще рано.
- А Вам нравится папа? – без стеснения спросил маленький Нап, и Наполеон постарше честно попытался скрыть любые эмоции, которые только возможно в эту секунду, и следить за дорогой более тщательно.
- В каком смысле нравится?
- Мама сказала, что вы будете жить вместе не как друзья, и я не буду его видеть, - и малыш затих, видимо погружаясь в свои и так непростые мысли, насколько они могут быть такими в его возрасте.
- А как мама может судить, если еще не знакома со мной? – как казалось Политику, он ответил по-взрослому. – Я не собираюсь разлучать тебя с отцом.
- Но ведь появятся новые дети, - не остановился малыш, хотя сейчас его новому знакомому и не нравилось это упрямство.
- Вряд ли, - неохотно поделился взрослый.
- Почему?
«Потому что мне не хватает одного из двух? Или быть женщиной, или их любить?» - но это точно не те слова, которые требовались в данной ситуации.
- Потому что у папы есть ты, - нашел более правильные слова Наполеон. – Не думаю, что он захочет другого ребенка.
- Одинаковых людей нет…
- Что?
- Ну… одинаковых нет. Вот смотрите, - мальчик запнулся. – Даже если брать в пример Вас. Вы взрослый, самостоятельный, не капризничаете, когда что-то не получается, и не деретесь… А еще у вас машина классная. Папе будет интереснее, - он отвернулся и посмотрел в окно, на то как быстро пролетали здания, люди и улицы. – А на меня вечно жалуется воспитательница, и домой я с улицы прихожу с разбитыми коленками.
Мужчина лишь рассмеялся и, даже поймав неодобрительный взгляд мальчика, не убрал улыбку. Да, взрослый, самостоятельный, он зачастую превращался в еще более непослушного ребенка, только теперь вместо обид из-за недоставшейся игрушки могли затаиться другие. Например, на то, что Баль вчера практически проигнорировал приглашение. Но еще хуже, когда дело касалась чего-то межличностного, менее важного. В десять раз лучше устроить драку как ребенок, наплевав на репутацию, или чтобы тебя в угол поставили, чем каждый день изображать неравнодушие. Или вот еще иногда хочется, как в детстве, нагреть градусник на батарее и никуда не пойти.
- Но он же не бросил тебя сейчас, - отвечая себе и ребенку одновременно. – А это что-то значит. И если тебе что-нибудь нужно, то всегда поможет.

[Гость]

Исполнение 2\2.
Наполеон вспомнил, как совсем недавно Бальзак, сидя на кухне, задумчиво перебирал бумаги и решал несколько дел за партнера, пока тот пытался сварить более менее приличный кофе. А мальчик, в свою очередь, что не так давно папа чинил мамины аудиоколонки, которые Нап случайно уровни и за которые его бы непременно наказали.
– Да это и не значит, что если у него есть друзья, то он променяет тебя на них. Есть люди, которым просто нельзя найти замену.
- Папа всегда хорошо о тебе отзывается, - рассказал мальчик. – Не очень часто, но всегда хорошо.
- Я не знал, - задумчиво ответил Политик и тут же попытался сменить тему, рассказав, как в детстве мечтал если и не спасать мир, то сделать что-то значимое.
- И Вы сделали? – ребенок чувствовал себя уже комфортнее, да и по-прежнему не стеснялся поддерживать разговор.
- Ну как сказать, - неохотно поделился Политик. – С годами я понял, что понятие значимости весьма расплывчатое, а мир не требует, чтобы его каждый день спасали. Людям нравится быть несчастливыми, хотя они никогда в себе этом не признаются. Хотя, я зря тебе все это говорю.
Мальчик лишь фыркнул, а взрослый понял, что имел в виду Баль, когда говорил о похожести. Нет, внешность была совершенно иной, но реакция была на редкость похожей и знакомой, настолько, что Политик с трудом скрыл улыбку.
- А я бы не хотел спасать мир. Вот уж лучше быть пиратом и путешествовать по морю, - более воодушевленно отозвался ребенок. – Мир никуда не денется. Да и несчастных людей я не брал бы с собой. Нас бы ждали приключения, а они только бы мешали.
Взрослый лишь согласно кивнул. В жизни редко хочется отвлекаться на тех, кто всеми силами ищет неприятностей. А вот посмотреть на ребенка в такой отчаянном образе ему было интересно. Но тема снова сменилась, и теперь взрослый рассказывал младшему, что стрелять ненастоящими патронами совсем не интересно, а охота вовсе не такое жестокое занятие. Ох и не похвалит его за это Бальзак.
А потом они вместе, смеясь, поднимались к Наполеону, где их заждался приехавший чуть раньше Баль. И уже позже Наполеон размышлял, что может он зря боялся сделать новый шаг и изменить их отношения, может знакомство с ребенком своего Критика и не было изначально плохой идеей, а их похожесть не просто пустые предположения.
- Ты ему понравился, - выключая в комнате свет, шепнул Наполеону Бальзак, забираясь под одеяло.
- И он мне, - задумчиво ответил Наполеон. – Зря я тебя не слушал.
Критик ничего не ответил, а темнота скрыла от Политика его улыбку,и пользуясь этой темнотой он не спешил ее стирать, тем более что делать этого совершенно не хотелось.

[Sinkler]

Ляпота

[Гость]

я так и думал, что будут напы

[Гость]

я так и думал, что будут напы

Рад оправдать ожидания